Хронокорректоры - Страница 93

К оглавлению

93

Зарядив последнюю обойму, Георгий сказал:

– Я одного подстрелил.

– А я двоих.

– Пора уходить, пока живы.

– Ты прав, потом будет поздно.

Проскакавший мимо капитан генерального штаба Игнатьев упомянет их через много лет в мемуарах «Пятьдесят лет в строю». Годы сотрут из его памяти детали, но в общем Игнатьев не слишком погрешит против правды:

«В тот день я в последний раз встретил загадочного князя Шадури и повсюду следовавшего с ним подпоручика Каганеева. Личности были весьма подозрительные, вокруг обоих витала завеса лжи и легенд. Ходили слухи, будто задолго до Русско-японской войны они, побывав за границей, привезли адмиралу С. О. Макарову чертежи броненосцев новейшего типа. Затем, внезапно появившись в Маньчжурии, стали причиной тяжких распрей между Алексеевым и Куропаткиным, подстрекая наместника к рискованным наступлениям. Якобы именно их интриги склонили главнокомандующего начать плохо подготовленные атаки на восточном направлении. Лишь чудо и героизм русского солдата подарили нам удачу, хотя судьба сражения висела на волоске до последнего часа.

Будучи послан Куропаткиным с приказом об отступлении к генералу Штакельбергу, я видел этих офицеров на вершине сопки. Они лихо палили из винтовок по наступавшим японцам. Вероятно, в том бою они и погибли. Нелепые слухи, будто в начале мировой войны Шадури и Каганеев появлялись при штабе Ренненкампфа и на Черноморском флоте, следует считать продолжением легенд, окружавших эту компанию международных авантюристов.

Много после войны генерал Монкевиц, начальник отдела секретной агентуры Генерального штаба, рассказывал мне, что было проведено тайное расследование по делу Шадури и Каганеева. Оказалось, что ни один член княжеской семьи Шадури не участвовал в Маньчжурской компании, а подпоручик Каганеев никогда не служил в 27-м Иркутском полку. Также было установлено, что самозванцы не состояли на службе ни в департаменте полиции, ни в русской военной разведке, которая была создана лишь накануне мировой войны. Вероятно, неизвестные патриоты действовали на свой страх и риск, не гнушаясь использовать подложные документы. Гибель на поле победоносного сражения не позволяет осудить этих людей.

Прибыв в штаб Штакельберга, я узнал, что неприятель, не выдержав нашего натиска, отступает на всех участках. Милейший Георгий Карлович, страдавший от тяжелого недуга, лишь рассмеялся, прочитав приказ, и объявил, что не намерен отступать, а затем при мне разослал приказ о преследовании бегущих японских армий. Вечером того же дня уссурийские драгуны, ворвавшись в деревню Майтусянь, пленили генерала Куроки и многих офицеров его штаба».

Куропаткин приехал в ставку наместника 10 мая. Через станцию Мукден непрерывным потоком шли воинские эшелоны, возвращавшие 1-й Сибирский корпус поближе к Порт-Артуру. Алексеев встретил командующего армией на перроне, обнял, расцеловал и пригласил в свой вагон.

– Ваше высокопревосходительство, – прочувственно начал Куропаткин. – Согласно вашим приказам враг разгромлен и в беспорядке отступил за Ялу. На полях найдено не меньше восьми тысяч убитых японцев и в плен взято четыре тысячи при наших потерях в девять тысяч убитыми и до семнадцати тысяч ранеными.

– Оставьте, генерал, – отмахнулся наместник. – Не сомневаюсь, что вы составили подробнейший письменный отчет.

– Так точно…

Прервав его, Алексеев произнес, добродушно улыбаясь:

– Рад, что вы с таким прилежанием исполнили мой приказ о наступных действиях.

– Трудно было не выполнить подобные приказы, – вырвалось у Куропаткина.

Генерал по-прежнему был обижен, поскольку полагал недопустимыми резкие слова наместника, неожиданно прибывшего в его штаб. Тем более оскорбительным был подобный тон в присутствии младших офицеров. Однако вслух он претензий произнести не осмелился, поскольку намеревался написать жалобу на высочайшее имя.

Ничего не знавший о своем появлении вблизи фронта наместник продолжал беззаботно шутить и пообещал представить к самым высоким орденам как самого Куропаткина, так и других генералов, одержавших победу при Фынхуанчэне. Прощаясь, Алексеев осведомился, удалось ли установить судьбу штабс-капитана Лобханидзе-Шадури и подпоручика Кагебеева. Гибель обоих наглецов не слишком удручала Куропаткина, но генерал скорчил скорбную мину и печально поведал: дескать, даже тел найти не удалось.

Глава 20
Те, кто вернулись

Звездолет «Мечтатель» отправился к звезде Капелла, удаленной от Солнца на 44 световых года, в 2314 году. За время их полета на Земле прошло примерно девяносто лет, а часы на борту отмерили четыре года. Астронавты нашли две пригодные для жизни планеты, которые назвали Ромео и Джулия, и страшную планету Путана, невероятно богатую минеральными ресурсами. В последние недели были забыты все конфликты, ненависть и прочие глупости. Астронавты нетерпеливо ждали момента, когда сумеют окунуться в обстановку цивилизации, совершившей почти вековой прогресс относительно их эпохи.

На 1429-й день полета по бортовому времени общее настроение выразил Лантаниум, старый пилот-межпланетник, участник первой экспедиции к Альфе Центавра. Откинувшись на ложемент и прикрыв глаза, командир экспедиции мечтательно произнес:

– Это примерно как если бы покинули Землю современники лорда Байрона, когда вершиной техники были паровозы, во многих странах существовало рабство и политические решения принимались идиотом, получившим власть по наследству. И вот они возвращаются через столетие в мир электронной цивилизации, ракетных кораблей, термоядерной энергии, многоэтажных домов с горячей водой, подлинной демократии… Господа, будьте вы прокляты, нас ждут чудеса техники, нас ждет общество наивысшей формы свободы, наконец, нас ждут бытовые удобства, которые мы даже вообразить не способны!

93