Хронокорректоры - Страница 115

115

– Ваше поведение представляет интерес для компетентных органов. Вы недовольный, но не диссидент. Собираете сведения по истории оружия.

– Это запрещено?

– Комитет заинтересовался вами, но я не сказал, что мы считаем вас врагом.

По лицу Горюнова промелькнула усмешка, Мамаев же забеспокоился всерьез. Он со школьных лет интересовался историей ХХ века и военной техники, собирал фотографии кораблей, самолетов, орудий, танков, обмундирования. Подобные коллекции при желании можно было подвести даже под статью о шпионаже.

– Нам известно, что вы в разговорах говорили: дескать, хорошо бы подправить нашу историю, – продолжал майор. – Как вы представляете возможные исправления истории?

Была не была, подумал Роман, они знают слишком много. Он сказал уклончиво:

– Наша страна заслуживает лучшей судьбы. Сколько было всяких ошибок, неудач, лишних потерь. Весь мир был против нас. Не только я – многие люди думают о таком. Мол, если бы можно было как-то поумнее что-то сделать в прошлом.

Покривившись, чекист пренебрежительно предложил:

– Например, пробраться в Кремль числа так двадцатого июня и втолковать Усатому, что немцы послезавтра нападут.

– Двадцатого поздно, – возразил Роман, огорошив собеседника. – Приказ привести Красную Армию в боевую готовность был отдан двенадцатого июня. Но даже десяти дней оказалось мало, чтобы войска из тыловых районов успели развернуться вдоль границы.

Майор был несомненно ошеломлен и осведомился, нахмурившись:

– Откуда вам это известно? Маршал Жуков пишет…

– Жуков хитрит, старается умолчать о собственных промахах. Важные сведения содержатся в мемуарах маршалов Василевского и Баграмяна.

Сердито прервав его, майор недовольным тоном произнес:

– Ну, довольно. Нам известно ваше нездоровое отношение к некоторым деятелям прошлого. Питаете симпатии к тем, кто были осуждены разными партийными форумами. Совсем не признаете авторитетов, до всего сами докопаться хотите.

– Сомневайся во всем, как говорил великий Карл Маркс!

Покачав головой, Горюнов стал расспрашивать, какие именно изменения в прошлом считает необходимыми уважаемый товарищ Мамаев. Слушая ответы Романа, майор вставлял дельные советы, изредка говорил, что в современности дела неважно пошли, народ пьет и ворует, даже партийные руководители взятки берут, интеллигенция вообще против Советской власти зубы точит, все меньше честных людей верят в идеалы марксизма-ленинизма.

В следующий раз они встретились через неделю на конспиративной квартире в старинном доме на Кировской. Кроме Горюнова на явке присутствовал его начальник в звании полковника. Роман принес написанные от руки предложения по вариантам изменения отечественной и мировой истории, хотя плохо понимал, на кой черт это нужно. Машины времени на Лубянке быть не могло, хотя на Лубянке порой происходили самые невероятные события. Два чекиста, не встретив особого сопротивления, склонили Романа к сотрудничеству, взяли подписку о неразглашении, после чего рассказали кое-что поинтереснее, чем просто машина времени.

В марте 1935 года в Кремль непонятным образом проник человек, говоривший с польским акцентом и поведавший, что спустился с космического корабля, который прибыл из далекого будущего. Он требовал встречи со Сталиным, но в Кремле после убийства Кирова стало строго. Работники секретариата вызвали охрану. Под дулами ручных пулеметов поляк обматерил собеседников, назвал проклятыми москальскими большевиками, а также предсказал катастрофу в виде множества грибовидных облаков. После этого незнакомец исчез, не оставив следов.

Спустя год с небольшим, в июле, странный мужчина попытался войти в Кремль, подвергнув охранников гипнозу. Сотрудникам НКВД он сказал, что не человек, а машина-робот, что управляют его действиями люди на невидимом с Земли космическом корабле, причем прилетели они опять-таки из будущего. Так называемый зонд-«оборотень» активной разведки оставил письменное заявление, где говорится, что в будущем наша страна ослабнет и по этой причине человечество погибнет в ядерной войне. Затем он также исчез, но несколько иным способом.

Роману дали почитать копии старых документов с показаниями очевидцев, а также фотокопии двух страниц, якобы написанных «оборотнем». Его потрясли идеально ровные строчки, четко подогнанные под оба края текста. Подобного качества печати не могла бы добиться самая лучшая машинистка, и даже при типографской печати случаются помарки. Рома начал верить безумным рассказам чекистов, но не понимал, при чем тут он.

– Дело не закрыто вот уже почти полвека, – сказал полковник. – Есть подозрение, что люди будущего, потерпев неудачу при личных визитах, попытаются завербовать для подобной цели кого-то из наших современников. Мы надеемся, что они выберут человека, мечтающего изменить прошлое нашей страны, чтобы подарить Отечеству более благополучное будущее.

Горюнов подхватил:

– Мы готовим нескольких людей, на которых могут выйти пришельцы из космоса, или из будущего, или хрен знает откуда они явились. Предлагаем вам присоединиться к этой команде.

Он согласился, хоть и не до конца поверил услышанному. С этих дней жизнь его приобрела подобие смысла. Он готовился к встрече, в реальности которой сильно сомневался. Отбирал книги, журнальные статьи, продумывал сценарии воздействия на реальность. Раз в неделю, по субботам, Роман отчитывался перед чекистами. На очередной встрече Горюнов дал ему подробное жизнеописание всех мамаевских предков до середины прошлого века – в том числе установленные места работы и проживания.

115